Всемирный следопыт, 1929 № 02 - Страница 5

Бабуин Перро исполнял обязанности сторожа и пропускал в дверь, около которой был привязан, только знакомых ему людей. В свободное время он занимался войной со страусами. Эти прожорливые птицы глотали все, что могли подхватить. Они несколько раз хватали Перро за хвост и пытались проглотить его; хвосту его сильно доставалось от таких попыток, и Перро возненавидел страусов. Улучив удобный момент, он хватал их за голову, пригибал к земле и начинал трясти. Этот же Перро необычайно нежно няньчился со щенком, что не мешало, однако, ему с аппетитом съедать всю еду, принесенную для его воспитанника. Были у Брэма и другие павианы, которых он приучил даже ездить верхом на старом, разжиревшем, спокойном осле.

В этой компании жизнь протекала весело и незаметно. Прошло четырнадцать месяцев, прежде чем Брэму удалось раздобыть деньги, то-есть снова сделать хороший заем. На эти деньги он добрался до Каира и прожил здесь зиму, поправляя свое сильно расшатанное здоровье. Немного подлечившись, он тронулся в Европу. Он вез с собой не только свой зверинец, но и множество всякого зверья для зоологического сада в Берлине — этот груз ему навязал германский консул. В Вене Брэм продал большую часть своих животных, чтобы расплатиться с долгами. С несколькими мартышками и павианом Атиллой он явился домой.

VIII. Гамбургские «ослы».

Брэм усердно посещал лекции в Вене и Иене и изучал естественные науки. Это был превеселый студент, хотя и не очень молодой. Его квартирка кишела птицами и зверями; главными жильцами были мартышки и павиан. Эти четверорукие жильцы немало хлопот причиняли своему хозяину. Атилла постоянно воевал с собаками и отнимал у них еду, он же грабил и кормушку мартышки Гассана, с которым вообще жил очень дружно.

Когда Гассан умер, Атилла сильно тосковал. Осталось только невыясненным, о чем он тосковал — о Гассане или о его кормушке…

В 1855 году Брэм издал свою первую книгу: «Путевые очерки о северо-восточной Африке». До этого он напечатал лишь несколько статей по орнитологии. За первой книгой последовал ряд других.

В 1861 году Брэм сделал сразу два дела — женился и нашел себе службу. Невестой была Матильда Рейц, а службой — место учителя в гимназии, в Лейпциге. Однако он недолго поучал всяким премудростям школьников. Герцог Саксен-Кобургский вместе с женой собрался в Абиссинию, в Верхний Египет, на охоту. Он пригласил с собой Брэма, и тот с радостью согласился. Герцог со своей свитой и дамами, понятно, не мог долго жить в палатках, и это охотничье путешествие не затянулось: как только герцог убил несколько слонов и десяток-другой крупной дичи, его дамы запросились домой. Брэм многое увидел и узнал за эти несколько недель; однако, его так измучила лихорадка, что он с радостью уехал из «африканской Швейцарии».

Это была его последняя поездка по Африке.

Вернувшись в Европу, он засел за свой главный труд — «Жизнь животных». Ему очень хотелось познакомить публику с зоологией, а для этого нужно было дать живую интересную книгу. Брэм перечитывал сотни охотничьих рассказов и дневников, рылся во всяком старье, переписывался с различными зоологами и охотниками, просил о помощи лесничих и егерей. Он простаивал часами перед клетками зверинцев, изучая животных; держал у себя дома всевозможных птиц и мелких зверей. Ему необходимо было знать, как ведут себя звери в неволе.

Едва успел Брэм напечатать первый том своей книги, как получил приглашение — занять место директора Гамбургского зоологического сада.

— Мы не пожалеем денег, увеличим сад и сделаем все, что вы захотите, — прельщали его заправилы сада.

Соблазн был велик. Брэм собрал свои пожитки и тронулся всей семьей в Гамбург. Он моментально навел порядок в саду, устроил даже небольшой аквариум. Но ужиться с гамбуржцами Брэм не смог. За время своих путешествий он привык к большой самостоятельности и знать не хотел никакого начальства.

— Вы бы сделали так… — начинал кто-нибудь из начальства.

— Много вы в этом понимаете! — пренебрежительно отвечал Брэм, поворачиваясь спиной к уважаемому всем городом лицу. — Я директор и знаю, что делать!

— Послушай! Ведь так нельзя, — пробовала урезонить его жена. — Ведь как-никак ты от них зависишь. Нужно быть повежливее…

— К чорту! Стану я со всякими ослами церемониться! — отвечал Брэм. — Нечего им соваться со своими дурацкими советами. Их дело — давать деньги.

Дальше — больше. Сегодня он обругал одного, завтра — другого, послезавтра — третьего. Он назвал ослом самого бургомистра, а его помощника просто выгнал из своего кабинета. Комитет зоологического общества, который заведывал садом, состоял не столько из зоологов, сколько из богатых купцов и иных именитых и уважаемых граждан. Каждый из них считал своей священной обязанностью давать советы Брэму и каждый получал в ответ «осла». При чем количество полученных «ослов» было прямо пропорционально глупости и богатству советчика.

Бабуин Перро хватал страусов за голову, пригибал к земле и начинал трясти…

Наконец Брэм так переругался со всеми своими «наблюдателями и опекунами», что отказался от места и уехал из Гамбурга.

— Видеть я этих рож не могу, — сказал он жене. — Укладывайся. Мы едем.

IX. В Берлинском аквариуме.

Вскоре Брэм оказался в Берлине, где акционерное общество поручило ему заняться устройством аквариума.

— Полная самостоятельность! — поставил им условием Брэм. — Хозяином буду я!